Космическая школа 270
26.09 С.А.
Немного отдохнём!
24.09 С.А. Падение в неизвестность
Рассказ /
Продолжение -1
Перебраться в тесную и душную баньку Олекартис отказался. Тогда Романовна расстелила ему одеяло на заднем дворе в тени яблонь, и он быстро заснул. Разбудила его Романовна уже ближе к ужину. За несколько часов сна Олекартис отдохнул и с радостью отметил, что начал восстанавливаться его магический резерв, а остро пахнущая лечебная трава уменьшила боль от ушибов. Прежде чем сесть за стол, он надел чужие брюки, умылся и попросил гребень, чтобы расчесать высохшие волосы. Романовна принесла ему расческу и резиновое колечко, снятое со старого аптечного пузырька.
– Вот возьми да волосы завяжи!
– Зачем? – удивился Олекартис.
– Затем! У нас даже женщины не ходят с распущенными волосами, а мужчины стригутся коротко.
– Стричься? Да ни за что! – возмутился Олекартис. – В волосах вся сила мага! Я лучше их завяжу. Только как это кольцо закрепить? И из чего оно сделано? Тянется, пружинит…
– Давай помогу, – вздохнула Романовна, – это обыкновенная резинка.
Олекартис промолчал, а Романовна осторожно расчесала длинные черные волосы мужчины, подивившись их густоте и ухоженности, а потом ловко закрутила их в низкий хвост. Олекартис попробовал его рукой, убедился, что резинка крепко держит волосы, и поблагодарил за помощь.
– Давай, садись за стол, а то перловка как охолонет, вообще её не пропихнешь. Малосольные огурчики вот бери, лучок. Мясного, уж извини, нету. Мы его сами только по большим праздникам видим.
Олекартис, глядя на угощение, подумал, что у них селяне живут побогаче, но выбирать не приходилось, надо было брать количеством. Потом они пили бледный безвкусный чай с вареньем из незнакомых ягод, которое ему очень понравилось, правда, для сытности он ещё попросил хлеба.
– Ну, а теперь, мил человек, рассказывай всё как на духу. Кто ты и что с тобой приключилось. И тогда решим, что с тобой дальше делать.
И Олекартис начал рассказ.
– Судя по всему, милейшая Надежда Романовна, я всю свою жизнь прожил не только в другой стране, но и на другой планете. У нас и светило побольше, и день подлиннее, и растительность другая. А самое главное – в нашем мире есть магия, – и увидев изумленное лицо женщины, пояснил, – это энергия волшебства. И на её использовании держится наш мир. Например, чтобы попасть из одного города в другой есть такие волшебные двери, которые открываешь в одной стране, а выходишь из них – в другой. Но чтобы они правильно работали, нужно знать, как ими управлять. Так вот, мои враги специально испортили одни такие двери, и я попал сюда к вам. Буквально упал с неба. К счастью, моя магия помогла мне выжить. В своем мире я один из самых сильных магов, доверенное лицо Короля и очень богат. Я хочу вернуться домой, но для этого мне нужно поговорить с вашими магами, чтобы понять, куда я попал. Я сумел бы достойно их отблагодарить, как и вас, моя милосердная спасительница.
– Эх, Олежек, ты уж извини, что я тебя так называю, – покачала головой Романовна, – но вот сколько живу, ни про какую магию я не слышала. Только фокусы в цирке видела, которые похожи на волшебство. Но потом по телевизору передача была, так там рассказывали, что все эти фокусы артисты сами подстраивают. А волшебства никакого нету. И магов у нас тоже нету. Ученые разные есть – химики там и астрономы. Но к ним так просто не попасть. А у тебя, я видела, ни документов, ни денег. До первого милиционера дойдешь со своими волосами, он тебя сразу и задержит. И отправит сначала в тюрьму, а потом в психушку. Да, и здесь, надо думать, участковый скоро объявится. Уж Шурка не упустит случая выслужиться перед начальством. Так что, и мне нагорит за то, что укрываю неизвестно кого.
По мере того, как женщина говорила, Олекартис довольно правильно воспринял её образы представителя власти в темно-синей форме и головном уборе с красным ободом и черным козырьком. Понял он и про химика, и про астронома, и про цирк и тюрьму, а вот про телевизор и психушку решил уточнить позже.
– С документами и деньгами я, надеюсь, смогу решить проблему, если вы покажете, как они у вас выглядят, – задумчиво ответил он.
– Так это я мигом, – подхватилась Романовна и принесла ему медные 1 копейку и 5 копеек, серебристые 15 и 20 копеек и слегка помятый бумажный рубль.
– Монеты – это мелочь, мелкие деньги, – начала пояснять она, – а вот это один рубль. Сотня копеек как раз и будет равна рублю. За 14 копеек можно буханку хлеба купить, а за рубль – полкило колбасы вареной, если её, конечно, в магазин завезут.
Олекартис внимательно рассмотрел деньги.
– С монетами будет сложно, а с бумажными деньгами проще. Но у меня ещё маловато сил. Не найдется ли у вас какой-нибудь ненужный листок?
Романовна вернулась в дом, на глаза ей попался настенный календарь, в котором уже было вырвано больше половины листов. Она оторвала листок с сегодняшним числом, принесла его магу и замерла в ожидании чуда. Со стороны всё выглядело просто. Маг сжал листок ладонями и молча глядел на лежащий перед ним рубль несколько минут. На лбу у него выступили капельки пота. Потом он глубоко вздохнул, раскрыл ладони и положил на стол готовый рубль – точную копию настоящего.
– Господи, да как же это?! – пролепетала Романовна, разглядывая его работу и боясь прикоснуться, потом добавила с ужасом. – Этак же тыщи можно иметь?
– Можно, – с улыбкой ответил Олекартис, – если с умом.
– И что, – заколебалась Романовна, – они не исчезнут? Долго волшебство продержится?
– Вот тут ничего не могу сказать. Не знаю, как оно может получиться в вашем мире. На несколько часов точно хватит. Пусть полежат где-нибудь подальше от меня, а вы понаблюдайте.
Олекартис наблюдал за реакцией женщины и наслаждался произведенным впечатлением. Такого удовольствия от простой трансформации он не получал уже давно. Плохо, когда работа становится повседневной рутиной! Конечно, можно было не тратить силы и создать обычную иллюзию, но в этом мире её стойкость была бы под вопросом.
– А с паспортом-то посложнее будет! – стала подначивать его Романовна. – Вот посмотри мой! Видишь, тут и фотография нужна, и все данные сменить нужно, и прописку сделать, и номер изменить. Да на свет не забудь страницы посмотреть!
Олекартис внимательно рассматривал страницы небольшой книжицы с красным кожаным верхом и сложной золотистой эмблемой, которую женщина называла гербом.
– Сегодня у меня не хватит сил на такую кропотливую работу. К тому же хорошо бы найти уже скрепленные листы. И все данные нужно заранее подготовить. Вы ведь мне поможете?
– А как же! Только идем-ка уже в дом, а то темнеет, и комары заедают.
Романовна быстро прибрала со стола посуду, и они вошли в дом. Там было темно, но почти сразу что-то щелкнуло, и комната осветилась ярким желтоватым светом.
– Что это? – встрепенулся Олекартис. – Откуда свет?
– Так я же его включила, – ответила Романовна, показывая на круглую черную коробочку на стене.
Олекартис подошел, щелкнул раз-другой выключателем, свет выключился и снова включился.
– А говорили, что магии нет! Хотя я её и не чувствую…
– Так это же электричество! Оно к нам по проводам идет от самых ГЭС. Я хотела сказать, – поправилась она, – что станции такие специальные есть. Там вода крутит колеса, и вырабатывается электричество.
– В нашем мире вода тоже крутит колеса на мельницах, но никакого электричества нет
– У нас тоже раньше такие мельницы были, а потом ученые придумали как получать электричество. А электричество – это и свет, и моторы разные, и радио, и даже телевизор! Слышишь музыку? Это радио!
Женщина поманила его в крохотную кухоньку и показала на небольшой черный ящичек, от которого к стене уходил шнур. Романовна покрутила ручку, и музыка стала громче. Потом она закончилась, и Олекартис даже вздрогнул, когда из ящичка заговорил энергичный женский голос: «Передаем прогноз погоды на завтра… По всей европейской территории России завтра сохранится теплая погода без осадков…». Романовна снова протянула к ящичку руку и повернула ручку. Голос пропал. Олекартис задумался.
– А вы сами можете с помощью этого радио кому-нибудь что-то сказать?
– По радио не могу, – засмеялась Романовна. – Правда, говорят, есть такие специалисты. Для нас есть другой аппарат – телефон называется. Хорошо бы такой иметь – каждый день с сыновьями бы разговаривала. Только их пока что мало. В нашей деревне только в конторе у председателя колхоза он есть. Председатель с райкомом партии разговаривает, указания чуть ли ни каждый день от них получает. Можно ещё в милицию позвонить или в больницу, чтобы врача вызвать. Но это сложно и долго. Лучше, если уж очень надо, попросить у председателя телегу и лошадь и самим в районный центр добираться. Можно ещё на дорогу выйти и ждать попутную машину, но это только летом.
– А машина – это какой-то особый транспорт? На что она похожа? – заинтересовался Олекартис.
– Не знаю, как тебе и растолковать. Она вроде на телегу похожа. На четырех колесах ездит, только без лошади. Мотор у неё есть. А чтобы он работал, бензин нужен. Жидкость такая, льется как вода, только горит.
– Но это же должно быть очень опасно!
– Нет, там все специально придумано, – отмахнулась она и взглянула на часы. – Уже девять часов, заговорилась я с тобой. По телевизору уже программа «Время» идет. Там все главные новости. Посмотрим, я тебе там всё покажу.
Они вернулись в комнату побольше. Олекартису велели сесть на продавленный диван, а Романовна подошла к тумбочке в углу, откинула яркое бархатное покрывало, и Олекартис увидел большой ящик с темным стеклом впереди и дюжиной небольших ручек. У ящика тоже был шнур, который женщина ткнула в другую черную коробочку на стене. Стекло ящика начало медленно светлеть, стало слышно легкое потрескивание, а потом неожиданно за стеклом стали видны фигурки сидящих за столом женщины и мужчины с приятными лицами и хорошо поставленными голосами. Они по очереди о чем-то рассказывали, но ошарашенный маг их не слышал. Он был полностью поглощен движущимися черно-белыми изображениями за стеклом. Там менялись сюжеты, мелькали серьезные или улыбающиеся лица, панорамы широких улиц с многоэтажными домами, странные повозки двигались по земле и летали по воздуху, огромные корабли бороздили океаны, и везде непривычные одежда, прически, манеры. В какой-то момент Олекартис не выдержал наплыва информации, испытав настоящий шок. Он вышел из дома в прохладу ночи. Только теперь он осознал, что деревня, в которой он оказался по воле случая, – это всего лишь провинциальная окраина огромного техномира. Когда-то давно ему случалось находить описания подобных миров, но они выглядели так странно, и настолько не укладывались в логику жизни его мира, что он предпочитал не тратить время на подобные россказни. Теперь он вспомнил, авторы этих книг утверждали, что в техномирах совсем не было магии и обитающие там существа создавали механизмы, помогающие им выживать. Там никогда не прекращались войны за ресурсы, и там, как правило, мало ценили жизнь и окружающую среду. Но он знал и то, что техномиры были совершенно изолированы от обычных миров из-за своей непредсказуемости и агрессивности, и попасть туда было очень сложно.
– Оказалось, что не так уж и сложно, – горько усмехнулся маг. – Теперь, по крайней мере, понятно, откуда у герцога появилось столь необычное оружие. И раз так, то теперь он уверен, что вернуться домой возможно, а значит, нужно найти способ!
Олекартис ополоснул лицо водой из металлического рукомойника и долго стоял, ощущая, как ветерок медленно остужает его голову. Когда он вернулся, Романовна уже выключила телевизор, заявив, что сегодня уже не будет ничего интересного и пора укладываться. Перед сном она сняла с него все повязки, протерла тело тряпкой, смоченной в воде с уксусом, и очень обрадовалась, когда увидела, как быстро сходят синяки. Откуда ей было знать, что тело мага восстанавливается гораздо быстрее, чем у обычных людей? Повязку на лодыжке они пока оставили, а паспортом решили заняться завтра.
Спал Олекартис крепко – тело нашло, наконец, необходимый покой. Но Романовна растормошила его с восходом солнца.
– Олежек, просыпайся! Олег, потом отоспишься, когда паспорт сделаешь. Не ровен час, участковый объявится! Ну, вставай же, я тебе уже оладушек приготовила, яйца сейчас пожарю…
– Всё-всё, уже встаю! – Олекартис заставил себя сесть на кровати, – через несколько минут буду готов.
Когда он подошел к столу, Романовна поставила перед ним большую чугунную сковороду с яичницей, от которой шел восхитительный запах, и подсунула ближе тарелку с оладьями и варенье. Потом она принесла кружки с тем же безвкусным горячим чаем и попила чаю вместе с ним.
– Я тут, Олег, подумала на свежую голову, и вспомнила о своей матери. Она у меня не местная, где-то в Сибири родилась. Это уже мой отец её сюда привез. Фамилию её девичью никто здесь и не знает. О том, какие обычаи в тех краях, тоже мало кто знает. Вон у тебя борода не растет, а волосы длинные. Это бывает у некоторых народов. И глаза подходящие – черные. Поэтому напишем её фамилию, и прописку, и место рождения. А тетрадку я уже нашла, Колькину, в клеточку. Не знаю только, как ты фотографию сделаешь.
– С этим я разберусь. А что, если этот ваш участковый начнет меня расспрашивать? Я ведь ничего не знаю! Я даже не представляю, в какой стороне эта Сибирь находится!
– Ничего, как-нибудь обойдется! – махнула рукой женщина. – Ты помнишь, я Шурке, соседке моей, сказала, что ты после контузии? В таком состоянии человек только урывками помнит, что с ним было. Я думаю, ему больше интересно про войну узнать. Скажешь, что ты капитан, а мой сын Колька у тебя в подчинении был. И после госпиталя, где тебя лечили, ты ко мне заехал.
– А что, вы воюете? На вашу страну кто-то напал?
– Ой, и не спрашивай! Никто на нас не нападал, столько лет жили себе тихо и мирно. А тут придумали какой-то интернациональный долг. Спасать там кого-то в Афганистане надо. От американцев что ли? Никто ничего толком не знает, нету ни у меня, ни у моих сынов никаких таких долгов. А только наших солдатиков уже столько в чужом краю полегло! А уж покалеченных сколько! Ни одной деревни вокруг нет, чтобы парнишку молодого не призвали. Хорошо, что мой старший – Борька – на севере работает, нефть добывает, их не трогают. А младший – Колька – сразу после техникума автодорожного туда и загремел. Ох, хоть бы живой вернулся!
Романовна вытерла передником слезы, навернувшиеся на глаза.
– Ты уж извини меня, Олег! Пойдем, тебе делом нужно заняться. Я тебе ещё раз всё расскажу – что куда писать. Я там тебе всё на бумажке подготовила. Если что-то ещё нужно будет, ты меня позови. А мне ещё огород поливать. Да, чуть не забыла. У меня-то паспорт в сумке лежит, потому он как новенький, а себе ты лучше сделай, чтобы он был потертый и немного испачканный.
Олекартис провозился с паспортом несколько часов. Сказывался не восстановившийся ещё резерв, и уж очень много текста нужно было вписать в документ. Потом он долго подбирал образец для бумаги, где должно было быть его изображение. Подумав, решил показать готовый портрет хозяйке дома. Заодно спросить у неё про краску, которой сделаны все печати. И хорошо, что показал! Оказалось, что портрет нужно было делать обязательно в пиджаке, на шею повязывать особенный платок, называемый галстуком, и смотреть точно вперед, вытаращив при этом глаза. Остатки фиолетовых чернил Романовна ему нашла, объяснила, где должны быть печати и штампики, и похвалила, его за почерк. Перед окончательным рывком Олекартис немного отдохнул – вышел из дома, прогулялся по небольшому саду, сорвал и съел пару красных яблок, ополоснул лицо и со вздохом вернулся к кропотливой работе. К обеду паспорт был готов и одобрен, но маг снова оказался сильно истощен магически, и так устал, что ел, не ощущая вкуса, и опять провалился в глубокий сон.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
26.09. Айсберг размером 6000 квадратных километров движется в сторону Южной Америки
Айсберг площадью около шести тысяч квадратных километров (для сравнения, площадь Москвы 2,5 тысячи кв. км) начал движение в сторону Южной Америки и вошел в море Уэддела.
Айсберг площадью около шести тысяч квадратных километров, который откололся от Антарктиды в июле, начал движение в сторону Южной Америки и уже вошел в море Уэддела.
Несколько месяцев он курсировал возле берега, но сейчас воды понесли его севернее. Эксперты заявляют, что после того, как он покинет море Уэддела и войдет в Атлантику, местные потоки начнут продвигать огромную глыбу льда на восток.
За айсбергом ведут наблюдение со спутников уже несколько лет, но в связи с увеличением светового дня будет фиксироваться, как изменится состояние ледяного гиганта.
Айсберг откололся от Антарктиды 10−12 июля текущего года. Ученые, которые наблюдали несколько лет за его формированием, предсказывали это событие. Раскол будущего гиганта нашли в 2010 году. В течение семи лет трещина углублялась, пока наконец айсберг не отделился полностью. По мнению ученых, айсберг будет двигаться достаточно медленно, однако его могут ускорить морские течения и унести в места, где он будет представлять реальную опасность для морских судов.
26.09. В Юго-Восточной Азии распространяется опасный штамм малярии
Команда исследователей из Таиланда, Вьетнама и Великобритании заявила, что существует реальная опасность того, что малярия станет неизлечимой. Они обнаружили опасную форму инфекции, на которую не действуют основные противомалярийные препараты. Вспышка заболевания изначально была зафиксирована в Камбодже, но штамм достаточно быстро распространяется в регионе. На данный момент он уже встречается в Таиланде, Лаосе и Вьетнаме.
«Супермалярия» оказалась устойчива к артемизинину — препарату, который обладает наиболее быстрым действием среди всех существующих в настоящее время лекарств против тропической малярии. Ежегодно во всем мире около 212 миллионов человек заражаются малярией, которую вызывает паразит Plasmodium falciparum, распространяемый комарами.
Артемизинин оказался бессилен в каждом третьем случае борьбы с малярией во Вьетнаме и в 60% случаев — в Камбодже. Ученые предупреждают, что, если штамм попадет в Африку, на которую приходится 92% всех случаев заболевания малярией в мире, последствия могут быть катастрофическими.
